Сказка

…Ёжик медленно крался среди теней, освещая себе путь огарком свечи. В левой лапке он сжимал узелок с малиновым вареньем. Сейчас очень кстати был бы медведь или лошадь, но рядом с ним никого не было. Точнее, он был уверен, что не было. Он ошибался. За его спиной неслышно вырос лохматый силуэт Кузи. Заломив ему правую лапку, Кузя в одно мгновение воткнул в глазницу ежа его же свечу. Колючее тело упало на землю. Погасшая свеча шипела в глазнице, медленно остывая. Кузя призадумался. Да, из забродившего малинового варенья и свечи выйдет неплохой коктейль Молотова…

Пятачок нетерпеливо водил ружьём влево-вправо, выискивая неосторожную цель. Всего один крупнокалиберный разрывной патрон. Красная точка целеуказателя металась во тьме, никого не находя. Внезапно, вылетевшая из темноты банка с воткнутой в неё свечой угодила Пятачку точно в спину. Объятая пламенем туша ещё каталась по асфальту издавая ужасные вопли, а Кузя, подняв ружье с земли, неспешно удалялся прочь. Прямо как тогда, в 43-ем под Вязьмой, мрачно думал он, изучая оружие.

– Гена, Гена, кажется тут никого нет, с надеждой и страхом в голосе сказал Чебурашка. Может быть все остальные убиты и мы победили? Гена ничего не успел ответить другу. Крупнокалиберный патрон проделал огромную, идеально круглую дыру в плоском, круглом лице Чебурашки. Ушастая тварь медленно повалилась на землю. Ну нахер, подумал Гена и стремглав бросился вниз по улице. Кузя глядел ему вслед, неспеша скручивая из узелка Ёжика прочную удавку.

Нафаня, думал он про себя. Скоро можно будет поспать спокойно. Скоро всё будет хорошо…

Промозглый туман окутывал неверные силуэты деревьев, лунный свет выхватил странный образ. Вроде бы заяц, но весь изломанный, угловатый, словно бы пародия на милое животное. Кузя привычно вскинул ружье, приклад знакомо тыкается в плечо и росчерк огня высвечивает полянку. Странная фигура не пошевелилась, но домовенок попал, совершенно точно – с такого расстояния он «снимал» водителей экскаваторов, прислуживающих темным богам реновации. Заяц медленно повернулся, в сумраке зажглись два тусклых красных пятна.

Внезапно темная фигура сбила Кузю с ног, прижимая к земле. Опалённая шерсть, одного уха нет, из горла со свистом вырывается тяжелое дыхание. Волк!

— Пойдем со мной, если хочешь жить, – хрипит серый хищник, который куда больше похож на жертву.

Времени на размышление нет, Кузя и Волк бросаются навстречу хлещущим веткам вглубь чащи, ощущая кожей механическое лязганье за спиной и дребезжащий, забирающийся в самое нутро голос.

— Заяц…волк…заяц…волк…

Волк спотыкается о нечто бесформенное, летя кубарем на стылый валежник. Кузя оглядывает внезапное препятствие – не далеко ушел крокодил, его отсеченная одним ударом голова, слепо таращится в небо.

— Вы видели ёвочку? – из темноты выходит убийца Гены.

Шапка ушанка перекошена, в глазах безумный огонь, руки судорожно сжимают окровавленный топор.

— Без ёвачки говорит, не вавасяйся. – он забавно шепелявит, но Кузе почему-то не смешно.

Ружье брошено, да и патроны кончились, идти с удавкой против этого безумца равносильно самоубийству. Домовенок рывком поднимает Волка и они снова бросаются в темноту.

Волк бежит на четырех лапах, роняя на землю хлопья кровавой пены – долго он не протянет. Лес заканчивается внезапно, выпуская беглецов из своих цепких ветвей. Полянка, а на ней домик, манящий уютным светом в окне и густыми клубами дыма, поднимающимися из трубы. Словно гигантская птица, дом вонзает в землю курьи лапы, заканчивающиеся когтями.

Там будет хорошо, там будет безопасно…

…Дверь избушки скрипнула, высветив желтый угол надежды на холодной земле.

— Куда хочу, туда лечу… — завороженно прошептал Кузя.

Пара вынужденных товарищей прошла за ивовую ограду. Все вокруг было пропитано уютом – детские черепа на ограде приятно щелкали зубами на ветру, неподалеку виднелась даже будка сторожевого пса. Хотя сам ее обитатель был донельзя странным – гладкая, словно резина кожа, вытянутая словно яйцо голова, многосуставчатый хвост оканчивался грубо подпиленным наконечником. Странный пес ел из миски, захватываю подозрительные кости языком. Хотя нет – Кузя присмотрелся, то что он принял за язык было малой пастью со своим рядом зубов. Существо подняло безглазую морду на пришельцев и в ужасе попыталось сбежать, но цепь со странным ошейником, обтянутым синей изолентой (от ржавчины что ли?) натянулась и «пес» растянулся на земле. Он взвыл и беспомощно заскреб задними лапами, прикрывая голову почти человеческими руками.

— Гости! Гости дорогие, — на крыльце стояла миловидная женщина, лет тридцати-сорока. – Заходите внутрь, а то от этого тумана и заболеть недолго. Кузю не покидало ощущение неправильности происходящего, но выбора не было – даже природа была больна, деревья заживо гнили, превращаясь в странную форму. Изба обняла путников сухими теплом и приятным запахом еды – только теперь Волк понял, как же давно он не ел.

Изба выглядела так, как и должен выглядеть любой деревенский дом – вязанки трав под потолком, огромная печь, вдоль стен грубо сколоченные лавки и пластиковые окна с новомодными рамами, имитирующими фактуру дерева. Хозяйка была под стать дому, румяная, раскрасневшаяся с русыми волосами, заплетёнными в тугую косу, толщиной с руку. Она непрерывно заставляла стол дымящимися горшками и глиняными тарелками.

— А что это за… существо во дворе? – спросил Кузя.

— А… — махнула рукой хозяйка, — Сама не знаю, купила в порту у мужиков. Говорят, на корабле чужом прибыло. Думали, может курица – яйца несла одно за одним, местные их в бочках замачивали на зиму с капустой и яблоками. А потом вроде как даже на детей бросаться пыталось, да только сами знаете наш народ… Уж не знаю, что с ним сделали, а только вот никого кроме меня к себя не подпускает, яйца нести перестала.

— Да, места у нас суровые, чужим тут не выжить, — поддакивал Волк, уплетая какую-то похлебку.

Кузя никак не мог заставить себя сесть за стол, а лишь ходил по избушке, оглядывая смутно знакомое место.

— Давно здесь живете? — небрежно спросил домовенок.

— Да считай, что с рождения, — улыбалась женщина.

— Очень вкусно, — прочавкал Волк, — это свинина?

— Да, — не переставая улыбаться произнесла хозяйка – Она самая. Да что же я за хозяйка, у меня же целый погреб разносолов!

Всплеснув руками, женщина выбежала на улицу, прежде чем путники успели что-то сказать.

— Мне здесь не нравится, — Кузя подергал закрывшуюся за хозяйкой дверь. Заперто снаружи.

— Не наговаривай на женщину, — Волк рассматривал блестящий предмет, который достал из тарелки. – Похоже свинья была с пирсингом.

Кузя прошел к дальнему концу избы и заглянул за шторку.

— Мы уходим, — резко бросил домовенок, шагая к двери.

— Даже чаю не попьете? – хозяйка загораживала собой выход. – Вы, кстати, мужа моего не видели? Он за елочкой пошел – мужик он хороший, но бывает сон с явью путает. Представляете думает, что у него жена медведица?

Хозяйка улыбнулась, уголки рта продолжили движение к ушам, открывая явно нечеловеческие клыки, ее пальцы поглаживали дверной косяк, с которого осыпалась стружка. Взгляд глаз с вертикальными зрачками был направлен за спину путникам, где за не задернутой шторой стояла ступа. А в ней старушка – голова задрана к потолку, стеклянные глаза смотрят вверх, спина прямая, словно в тело вбили кол, изо рта торчит метла.

Самозваная хозяйка начала меняться – глаза расширились до размера плошек, раздался треск ткани на спине, руки удлинились и почти касались земли, все тело покрыла бурая шерсть.

— Дорогой, вставай, тебе на охоту пора, — милый женский голос резко контрастировал с обликом горбатого медведя, чьи руки как маятники шатались, почти касаясь пола.

Кузя лихорадочно искал какое-нибудь оружие, но даже ложки на столе были деревянными. Тем временем оборотень тяжело ввалился в избу, захлопнув за собой дверь. Внезапно чудовище остановилось прислушиваясь к звукам за окном, домовенок тоже уловил – на самой границе слуха. Фьють-фьють-фьють – Волк затрясся мелкой дрожью, редкие зубы натурально щелкали как трещотка, он понял кто это. Входную дверь прорезало пламя, выжигая аккуратный круг – в полученное отверстие просунулась стальная лапа и схватив оборотня рванула на себя. Дыра в двери была явно недостаточно для нового облика женщины и доски разлетелись от удара, частями воткнувшись в шкуру зверя.

Снаружи доносились дикий рев, перемежающийся бесстрастным голосом:

— Заяц..волк…заяц…волк…

Кузя залез на лавку, с нее на подоконник и выглянул в окно – во дворе дома металлический зверь разбирал на части оборотня.

— Заяц? – робот осматривает оторванную лапу, отбрасывает ее в сторону и отрывает новый кусок от ревущего зверя. – Волк!

— Заяц? – железная лапа обхватывает позвоночник оборотня. Рывок. — Волк!

Медведь затихает и тишину вспарывает беспомощный вой хозяйского пса или «чужика», как мысленно окрестил его Кузя. Чужик рвется пытаясь помочь хозяйке, но длины цепи не хватает, ошейник цепко держит его в нескольких метрах от железного зайца. Красные глаза медленно поворачиваются в сторону диковинного пса и киборг направляется в его сторону своей шаркающей походкой. Фьють-фьють. Фьють-фьють.

Чужик бросается в безнадежную атаку, но когти лишь беспомощно скользят по железу робота, а вторая пасть безвредно тыкается в голову железного зайца. Стальные лапы смыкаются на теле зверя, поднимая его над головой робота. Словно диковинный трофей, киборг несет ревущего чужика. Внезапно его рев превращается в хрип – это снова натянулась цепь и ошейник перетянул горло «псу».

«Железный заяц» делает рывок и ошейник перерубает горло чужику, а робот продолжает движение как ни в чем не бывало. Из горла чужого хлещет кровь, кажущаяся голубой в лунном свете, в месте где она попадает на робота, металл шипит и испаряется.

Взрываются обе лампы, заменяющие зайцу уши, тухнет один глаз, теряя зловещий красный свет. Даже в смерти, чужик мстит, разъедая кислотой убийцу своей хозяйки. Мессиво железных деталей, шипя и испаряясь медленно погружается в землю, оставив лишь железную лапу с обращенным к небу большим пальцем.

— Мне надо выпить, — Кузя приваливается спиной к стене. – Есть у нее тут самогон? Или пирожки с маком на крайний случай.

— Маловата!

— Похоже муж вернулся, — мрачно заметил Волк.

Кузя снова прильнул к окну – оторванные конечности самозваной хозяйки снова приняли человеческий вид и уже знакомый мужчина в ушанке и с топором пытался приладить их друг к другу.

— Маловата будет! – отчаянно кричал он, ища разбросанные по земле части, некогда бывшие его женой.

Оружия в доме не было, домовенок с тоской вспомнил свой старый сундук со сказками – стоило чуть приоткрыть его крышку и все вокруг вырывали себе глаза, не в силах вынести вида содержимого. Сейчас в его распоряжении лишь удавка, оставшаяся от узелка ежика в тумане и перепуганный Волк.

— Маловато! – изба ощутимо вздрогнула.

— Маловато будет! – снова удар.

Кузя витиевато выругался – сумасшедший мужик рубил куриные ноги избы. Пока толстая кожа выдерживала, но из-за толстой кожи уже появилась кровь.

— МАЛОВАТО БУДЕТ! – новый удар сотряс дом.

Изба рванула в лес, обезумев от боли.

— Держись, — крикнул в отчаянии домовенок.

Легко сказать держись, кукольные ручки Кузи соскальзывали со всех поверхности и они с Волком летали по всему дому, словно два космонавта в центрифуге. Наконец изба остановилась, застряв в глухой топи и беглецы стали выбираться через окно. Вдалеке в небо вздымались готические шпили города.

— Кажется я вижу фигуру на крыше, — говорит Волк

— Неважно, что ты видишь, — отвечает Кузя. – Вопрос в том, что он тоже видит нас.

Круглая фигура, сидящая на крыше распрямляется, пухлая рука нажимает на грудь и на спине этого существа медленно начинает вращаться зазубренный винт…

Продолжение следует (?)

Авторы Verylife и Azirsan